Директор по исследованиям Vygon Consulting Мария Белова о судьбе «Турецкого потока»
Цена вопроса
Падение экспорта российского трубопроводного газа в Турцию наблюдается с 2018 года. Помимо роста конкуренции с СПГ и трубопроводным газом Азербайджана и Ирана это связано с общим снижением доли газа в энергобалансе Турции (за последние десять лет — с 31,7% до 27%) в пользу ВИЭ (рост доли с 1% до 6,3%). Долгосрочные прогнозы также не внушают оптимизма: потребление газа в Турции в 2030 году из-за роста доли ВИЭ и ввода в 2023 году атомной станции «Аккую», строящейся «Росатомом», вырастет лишь до 50 млрд кубометров, что ниже исторического максимума 2017 года в 51,6 млрд кубометров.
Пик спроса на газ позади, и страна продолжает начатую более четверти века назад политику диверсификации источников поставок: помимо значительного увеличения импорта трубопроводного газа из Азербайджана в последние три года упор был сделан на сжиженный газ, за счет двух новых плавучих приемных терминалов мощности по приему СПГ выросли с 9 млн до 18,8 млн тонн. Ведутся работы по сооружению инфраструктуры для еще одного плавучего терминала на северо-западе страны мощностью 5,4 млн тонн, который будет подключен к действующей трубопроводной системе ITGI-TAP для дальнейших поставок газа на Балканы и в Италию. Таким образом, Турция удовлетворит еще и свои транзитные амбиции.
В начале 2020 года, как только покупка спотовых партий СПГ стала существенно выгоднее соглашений с нефтяной индексацией — а именно такими являются контракты «Газпрома»,— загрузка СПГ-терминалов в Турции была увеличена до максимума (90% в первом полугодии). Экспорт «Газпрома» за этот же период сократился на 42%, до антирекорда в 4,7 млрд кубометров. Рекордным со знаком минус станет и весь 2020 год. Российские поставки газа в Турцию, по нашим оценкам, не превысят 8 млрд кубометров, что будет означать 27-процентное исполнение контрактов, притом что в 2014 году фактический отбор российского газа турками составлял 91%!
В конце 2021 года истекает контракт «Газпрома» с Botas и частными импортерами на поставку 8 млрд кубометров, а в 2025 году — договор на ежегодную поставку 16 млрд кубометров российского газа по «Голубому потоку». И несмотря на то что Botas, в отличие, например, от польской госкомпании PGNIG, не кричит на каждом углу о том, что соглашение с «Газпромом» не будет продлено, сейчас у Турции оснований для подобных заявлений даже больше, чем у Польши.
Подобные примеры потери рынков уже существуют. Исповедуемая «Газпромом» в 2009–2011 годах политика удержания цен даже под риском снижения рыночной доли в Европе и низкая договороспособность привели к тому, что ряд стран, преимущественно Балтии и Центральной Европы, в 2013–2016 годах по истечении долгосрочных контрактов либо не продлили их (Литва), либо подписали более короткие соглашения на меньшие объемы (Сербия, Венгрия, Латвия, Хорватия, Босния). При этом со своими западноевропейскими покупателями «Газпром» вел долгие переговоры и в итоге соглашался снизить take-or-pay и частично заменить нефтяную индексацию на привязку к газовым хабам. Это позволило компании сохранить основные рынки сбыта и адаптироваться к новым маркетинговым реалиям.
Сегодняшние пожелания Botas — снижение take-or-pay и спотовая индексация — вполне соответствуют рыночным трендам. И лучше договариваться уже сейчас, чем, как это у нас часто бывает, в последние 24 часа. Иначе «Газпром» может столкнуться с вполне реальной перспективой осушения недавно построенного «Турецкого потока».
Турецкий истек
Как и почему «Газпром» теряет один из крупнейших рынков
