Эксперт: Белоруссия больше всех выигрывает от ЕАЭС
Иллюстрация: verelq.am
«ЕАЭС — неоимперский проект Кремля. ЕАЭС только создает барьеры для белорусской экономики. ЕАЭС невыгоден Республике Беларусь», — этот нарратив иногда можно прочитать в белорусских СМИ. Он особенно популярен среди проевропейской бело-красно-белой оппозиции Белоруссии. По всей видимости, именно по этим причинам лидер белорусской оппозиции официально выступает за выход из Евразийского экономического союза.
Однако статистические факты и экономическая эмпирика опровергают данное мнение. На самом деле ЕАЭС экономически выгоден для Белоруссии. Более того, из всех стран — участниц союза Белоруссия является главным бенефициаром евразийской экономической интеграции.
Вся приведенная ниже информация сформулирована автором на основе статистических данных Евразийской экономической комиссии и WITS (UN Comtrade). Более подробную информацию о конкретных источниках данных можно найти, перейдя по ссылкам на мои исследовательские работы.
Ориентация на Восток
Единый товарный рынок ЕАЭС имеет огромное значение для Белоруссии. В 2019 году взаимная торговля с другими странами союза составила 51% от всей торговли республики. Экспорт на евразийский рынок составил 44,2% от общего экспорта страны. А импорт — 56,3% от всех импортных поставок в Белоруссию.
Облегчение доступа на российский рынок, который в 2018 году составил $ 4,1 трлн по ППС (87% ВВП ЕАЭС) при общей численности населения в 147 млн человек (80% от общей численности населения союза), было одной из основных причин для Минска принять решение в пользу участия в евразийском интеграционном проекте. В 2018 году на Россию приходилось почти 40% географии экспорта Белоруссии.
Таким образом, гипотетический разрыв торгово-экономических отношений Белоруссии с ЕАЭС и Россией, например путем выхода из первого и закрытием границы со второй, имел бы крайне негативные последствия и привел бы к долгосрочной структурной депрессии в республике, — скорее всего, в большем масштабе, чем как Украина продолжает страдать от разрыва торгово-экономических отношений с Российской Федерацией.
Без нефти: значительное положительное сальдо торгового баланса с Россией
Часто критикуется дефицит товарной торговли РБ с Российской Федерацией. Действительно, в 2012—2018 годах дефицит составлял в среднем $ 8,5 млрд в год. Однако этот дефицит не так страшен, как его часто изображают. И он не может быть одной из причин критики евразийской интеграции Белоруссии.
У Белоруссии дефицит товарооборота не только с Россией, но, например, и с Евросоюзом и Китаем. Кроме того, за последние шесть лет этот дефицит рос намного медленнее с Российской Федерацией (1,4%) по сравнению с ЕС (7,1%) и с Китаем (73,4% в год).
А в торговле товарами без учета топлива (газ, нефть, уголь) только с Россией Белоруссия имеет значительное положительное сальдо торгового баланса в размере $ 2,1 млрд в среднем ежегодно.
Далее. И в личных трансграничных переводах, так и в прямых иностранных инвестициях страна имеет чистый профицит с Россией.
Среднегодовое положительное сальдо трансграничных платежей и личных переводов РБ — РФ за 2012−2019 годы составило $ 809 млн.
Положительное сальдо прямых иностранных инвестиций РБ — РФ принесло экономике Белоруссии еще $ 770 млн в среднем ежегодно за период 2010—2018 годов.
Если исключить торговлю топливом из платежного баланса РБ — РФ, то Белоруссия имеет значительное положительное сальдо в торгово-экономических отношениях с Российской Федерацией: в среднем $ 9,5 млрд в год, или сопоставимо с 15,7% вклада в ВВП страны в 2018 году.
Кроме того, Белоруссия импортирует сырую нефть из Российской Федерации, перерабатывает ее на своих нефтеперерабатывающих заводах и продает готовые нефтепродукты, то есть товары с более высокой добавленной стоимостью, в Европу. В среднем выручка от экспорта нефтепродуктов в ЕС составляет еще $ 1,5 млрд в год.
ЕАЭС помогает индустриализации Белоруссии
В 2014 году в ответ на западные санкции Российская Федерация ввела запрет на импорт продуктов питания из различных западных стран и ввела протекционистскую политику импортозамещения. Эти односторонние шаги Москвы часто критикуются как основные препятствия декларируемому свободному перемещению товаров в рамках ЕАЭС из-за фактического создания «двухуровневого таможенного союза» и искажения формально единой внешнеторговой политики.
Однако эмпирические данные показывают, что Белоруссия смогла значительно выиграть от участия в процессе евразийской интеграции и от антизападной контрсанкционной политики России.
В среднем половина импорта белорусских товаров из России — это сырье. В свою очередь, почти 100% белорусского экспорта (обратно) в Россию составляет готовая продукция. Более того, с 2012 по 2018 год доля готовой продукции в экспорте РБ в РФ увеличилась с 86,8% до 98,2%. Эта тенденция, как и сама белорусско-российская импортно-экспортная структура, свидетельствует о пользе решения Минска участвовать в создании единого экономического пространства ЕАЭС. Это также предполагает, что Белоруссия импортирует российское сырье и энергоносители, перерабатывает их, а затем продает обратно на российский рынок в виде готовой продукции.
Исследование Венского института международных экономических исследований (WIIW), проведенное в 2018 году с использованием гравитационной модели, показало, что благодаря созданию Евразийского таможенного союза фактические объемы экспорта из Белоруссии в Россию в 2010—2015 годах были в среднем на треть выше (в Казахстан в два раза выше), чем они могли бы быть без его создания, и что наибольший «эффект создания торговли» от Евразийского таможенного союза был заметен именно для Белоруссии.
В период с 2012 по 2018 год Минску удалось значительно увеличить свою долю в российском импорте по всем трем группам продуктов питания, затронутым московским запретом на импорт: фрукты и овощи — с 0,6% до 4,5%; животные и продукты из них — с 5,2% до 34,6%; а молочные продукты от 34% до 81%!
В промышленном секторе Белоруссия также была основным бенефициаром евразийской интеграции и ухудшения российско-западных экономических отношений. Значительный рост на российском рынке был получен в таких сферах, как текстильные полуфабрикаты и одежда; готовая химия (включая фармацевтические препараты) с 1,7 до 3,5%; транспортное оборудование от 2,7 до 5,4%, в частности автотранспорт и железнодорожное оборудование (последнее от 0 до 15%!); и лифты (от 12 до 25%).
Кроме того, в период с 2012 по 2019 год реальный экспорт белорусских товаров в другие страны ЕАЭС увеличился более чем вдвое — с $ 14,2 млрд до $ 31 млрд. Среднегодовые темпы роста реального экспорта за 2013−2019 годы составили 12,3% в ценах 2010 года.
Выход из ЕАЭС: экономический крах
Выше были описаны значительные чистые экономические выгоды от торгово-экономического партнерства между Белоруссией и Россией и от участия республики в процессах евразийской экономической интеграции. Итак, что будет, если Белоруссия гипотетически выйдет из ЕАЭС?
Автор оценил ожидаемые последствия такого шага с помощью модели частичного равновесия.
Выход из Таможенного союза ЕАЭС и возвращение таможенных постов на белорусско-российской границе приведет к падению ВВП страны на 3,7%.
Еще более значительными будут потери от выхода из единого экономического пространства ЕАЭС и возврата уже устраненных нетарифных барьеров, т. е. если Минск введет отличные от ЕАЭС технические стандарты, меры СФС, требования к маркировке и т. д. Выход из единого экономического пространства ЕАЭС нанесет серьезный удар по экономике Белоруссии, которая в таком случае упадет на одну пятую (-20,3%).
Выход из единого рынка труда ЕАЭС приведет к дополнительным потерям в 0,8% ВВП страны.
По всем сценариям гипотетический полный выход из ЕАЭС приведет к снижению ВВП республики на 21,1%. Более того, из всех стран — участниц интеграционного блока именно Белоруссия по указанным выше причинам торгово-экономической взаимозависимости больше всего пострадает от выхода из Евразийского экономического союза.
Источники данных и использованные исследования:
Kofner Y. (2020). Did the other EAEU member states profit from Eurasian integration and Russia’s countersanction policy?
Kofner Y. (2020). Is the Belarussian trade deficit with Russia really so bad?
Kofner Y. (2020). The price of Eurasian disintegration.
